Рекомендации доктора Биттерлиха.
Поскольку черепно-мозговые травмы могут быть связаны с физическим насилием (ударом по голове каким-либо предметом и т.д.), то я остановлюсь на юридических аспектах, с которыми может столкнуться каждый из читателей.
Во-первых, следует четко разделять лечебную и экспертную врачебную деятельность. Рассмотрим это на примере дифференциального диагноза обморочного состояния с легкой черепно-мозговой травмой (сотрясением головного мозга). Признаки возможной легкой черепно-мозговой травмыРабота лечащего врача:диагностика, достаточная для эффективного лечения.Экспертиза для юридического подтверждения травмы.Оценка внешних повреждений на голове.Их наличие или отсутствие.Подробное описание для оценки их выраженности, времени нанесения и т.д.Оценка наличия и выраженности повреждения мозга.Осмотр пациента и исследование неврологического статуса по специальной схеме.Специальные варианты магнито-резонансной томографии и других методик неровизуализации для выявления минимальных признаков поврежения мозга при сотрясении.
В соответствии с такого рода «разделением труда» заключения лечащих врачей о диагнозе обморока и(или) возможной травмы не правомочны юридически, и суд берет во внимание только официальное заключение судебно-медицинской экспертизы. Для судебной же медицины в случае в высшим государственным деятелем не может быть проблем для того, что бы установить истину: имел ли место обморок или(и) черепно-мозговая травма? Нужно только своевременно использовать указанные выше приборы для нейровизуализации.
Добиться истины (юридической) сложнее для простых граждан. Дело в том, что вышеописанные варианты нейровизуализации сотрясения головного мозга на Украине практически не возможны из-за особых требований для аппаратуры и специальных сложных протоколов исследования для выявления столь тонких отклонений при легкой травме.
К сожалению, в своей врачебной практике, мне достаточно часто приходится сталкиваться со случаями, когда ранее обращавшиеся ко мне пациенты уже после излечения повторно приходят ко мне, собирая документы для предъявления судебных исков к тем лицам, которые нанесли им физическую или психическую травму.
Особенностью постсоветской ментальности является то, что степень юридической ответственности после травмы устанавливается на основании оценки тяжести нарушения физического здоровья у пострадавшего. Как если бы речь шла о том, насколько поврежден механизм или орудие труда. В действительности, личность человека зачастую страдает больше, чем его тело. Я заметил, такой пародокс: обращается ко мне люди, пролечившиеся в нейрохирургии по поводу перелома черепа, операции удаления травматической гематомы. Обстоятельств получения травмы они не помнят, часами были без сознания. Однако, почти ничего их не беспокоит, жалоб очень мало. Приходит другой пациент, которого ударили или «зацепил» автомобиль. Четкой потери сознания не было, все помнит, при обследовании патологии со стороны нервной системы — нет. Однако – жалоб масса – и голова постоянно болит, и сон плохой и т.д. и т.д. Понятно, что у него – не последствия физической ч/мозговой травмы, а стресса, связанного с ней.
В Германии я наблюдал сценку – поздно вечером двое мужчин на пустынной улице разговаривают на повышенных тонах. Затем они начинают размахивать руками перед лицом друг-друга. Однако, ожидаемой драки не произошло – мужчины разошлись, обменявшись проклятиями. Мне потом объяснили местные жители, что сам факт драки, не зависимо от последствий, стоил бы обоим большого штрафа.
В наших странах в ближайшее время мы вряд ли дождемся существенного изменения законодательства в сторону установления юридической ответственности на основании самого факта противоправного действия, а не выраженности физических последствий от этого.
Что же делать человеку, что бы добиться юридической справедливости?
Обычно тяжелые черпно-мозговые травмы (внутричерепные гематомы, ушибы мозг, переломы черепа) лечит нейрохирург, а легкую травму – сотрясение головного мозга – лечит невропатолог (невролог).
В юридическом же аспекте, в отличие от лечебного, диагноз любой черепно-мозговой травмы (в том числе сотрясения) является компетенцией нейрохирурга.
В случае даже легкой черепно-мозговой травмы взрослому или ребенку необходимо сразу же обратиться в нейрохирургический травматологический пункт при больнице, где имеется нейрохирургическое отделение и круглосуточно дежурит нейрохирург. Такую помощь можно получить в каждом областном центре. В небольших районных городах такую нейрохирургическую помощь обычно оказывает врач-хирург.
Если же Вы собираетесь судиться, то, затем, по возможности раньше, с заключением нейрохирурга, целесообразно обратиться к врачу судебно-медицинской экспертизы.
При получении психической травмы следует обратиться к психиатру по месту жительства в государственное лечебное учреждение.
К неврологу, в том числе принимающему частным образом, можно, а иногда и предпочтительнее, обращаться с целью лечения. Однако, для суда заключение частного доктора не убедительно – адвокат ответчика, заявит: «Вы за это заключение заплатили». Поэтому, в тех случаях, когда в вашей травме или заболевании присутствует своего рода «юридический компонент», необходимо учитывать и разделять «лечебные» функции частного врача и «экспертные» — официального.
С целью предупреждения последующих недоразумений следует не забыть получить у официальных врачей медицинское заключение после проведенного осмотра. Отмечу, что официальную справку о состоянии здоровья для судебных органов врач обычно имеет право дать только по распоряжению главного врача при наличии официального запроса от какой-либо юридической инстанции (прокурора, адвоката, суда). Но дать «просто» заключение с диагнозом и дальнейшими рекомендациями врач может, а иногда и обязан.
Помню, как в первые годы работы невропатологом, еще при советской власти, в одном из отделений больницы я консультировал девочку 3-х лет после ее избиения отцом. Я до сих пор помню ее кожу – вся она напоминала мне вид побитого розового яблока с многочисленными темными пятнами. Однако, признаков черепно-мозговой травмы я у девочки не нашел и этого диагноза не выставил. Каково же при этом было возмущение моих старших коллег, которые «горели справедливым возмущением» и сочувствием к матери ребенка и желали наказать изверга: «разве при таких синяках на теле девочка не получила сотрясение мозга?». Диагноз сотрясения выставила моя старшая коллега. Однако, через несколько дней этот диагноз почему то исчез, скорее всего просьбе самой же матери девочки.
Comentários